Yt Framework

70-е годы XIX века можно считать одними из важнейших в развитии российской нефтедобычи: именно в это время отрасль демонстрировала небывалые результаты. Так, с 1874 по 1878 год рост добычи составил 416%! Отказ от откупной системы, внедрение современных технологий и весьма важная тенденция – вытеснение с российского рынка американского керосина – дали отрасли возможность развиваться бешеными темпами. Мощным стимулом оказалась и неожиданная поддержка нефтяников со стороны правительства: да, подобные казусы происходили в истории российской нефтедобычи. В 1877 году министр финансов граф Михаил Рейтерн распорядился взимать пошлину на импортный керосин в золотом исчислении, что фактически превращало продукт в неконкурентоспособный товар на российском рынке. Одновременно был отменен акциз на производимый в России керосин, что резко увеличило прибыли местных производителей. К 1883 году импорт керосина сократился в 5 раз, а объем продаж российского керосина на внутреннем рынке возрос в 15 раз!(10) Но нефтяники радовались недолго. Всего через десять лет, в 1888 году, министр финансов академик Иван Вышнеградский вновь ввел акциз на керосин, к тому же в 5 раз выше прежнего. Из-за возросшей цены спрос на керосин на внутреннем рынке резко упал, и промышленники попытались переориентировать потоки керосина на экспорт (что не облагалось акцизами), но этот план провалился: практически везде уже господствовала американская Standard Оil. Вступив в схватку с самим Джоном Рокфеллером, российские нефтепромышленники долго не сдавались. Жесточайшая демпинговая война приводила даже к тому, что доходы от экспорта керосина в конце XIX века у американцев сокращались почти в два раза, а российские компании продавали керосин в 8 раз дешевле, чем на внутреннем рынке! Но в итоге российские нефтяники проиграли, сумев отвоевать у американцев лишь территориально близкие к империи рынки. Когда стало ясно, что внешняя «керосиновая экспансия» провалена, нефтедобытчики нашли наиболее выгодный для себя, но не для отрасли, выход из ситуации. Бакинская нефть была тяжелой, привыделении из нее керосина 70–80% сырья уходило в так называемые нефтяные «остатки», точнее, мазут. «Остатки» сливали в нефтяные амбары – выкопанные в земле ямы, – а затем сжигали. Теперь же проблема «остатков» всерьез заинтересовала нефтепромышленников. Ее смог решить гениальный русский инженер Владимир Шухов, который в 1879 году изобрел форсунку (распыляла мазут с помощью пара и давала возможность использовать его в качестве топлива. – Прим. ред.). Новшество запустили в производство на своих заводах братья Нобель, из-за чего за ним закрепилось название «нобелевская форсунка». Мазут в качестве топлива быстро завоевал признание, всего за 10–15 лет на нефтяные «остатки» перешли флот и железные дороги. Нефтепромышленники сократили выработку керосина и в погоне за прибылью предпочитали торговать «остатками». Доходило до того, что к мазуту примешивалась сырая нефть, что делало применение «остатков» в виде топлива опасным. Кстати, общеизвестная фраза Дмитрия Менделеева «сжигать нефть – все равно что топить печь ассигнациями», которую часто цитируют не к месту, была написана великим химиком как раз по поводу использования «остатков». Менделеев был категорически против этого, считая, что из нефти нужно вырабатывать ценные продукты, а не тупо сжигать ее под котлами. Кстати, проблемы переработки не решены в российской нефтяной отрасли до сих пор: РФ экспортирует сырую нефть, а не нефтепродукты, а из 29 российских нефтеперерабатывающих заводов относительно современными можно считать лишь единицы.